Без хозяина жила
Встарь земля. В степях зеленых,
Сидя в седлах, как на тронах,
Правили степей сыны.
Вкруг них свитой табуны
Диких лошадей кружили:
В пампе все свободны были;
Ни богаты, ни бедны –
В пампе были все равны.
Никому не подчинялись
Пастухи – попробуй, тронь!
Но и слуг не знал гаушо:
Веселили ему душу
Лишь копье, шары да конь...
Но однажды злая власть
В пампу когти запустила,
Солнце трауром закрыла,
Сея всюду кровь и страх;
На невольничьих судах
К нам везли рабов в цепях...
Но, отринув рабства бремя,
Вдел гаушо ногу в стремя,
И без жалоб на судьбу
Поднялся он на борьбу.
В битве за свободу пало
Храбрых пастухов немало,
Но зато свободу власть
Не смогла у них украсть!
И по всей зеленой пампе
Высились и тут и там
Острия пастушьих копий –
Памятники храбрецам.
Керу-керу – птицы пампы
Те места – юдоль печали –
Скорбной стаей облетали
И парили вновь и вновь
Над землей, впитавшей кровь.
И, влекомы чудной силой,
Сели россыпью унылой,
Каждая у острия
В битве павшего копья
Над безвременной могилой...
И с тех пор, застыв миражем,
Керу-керу ни на час
Скорбных не смыкает глаз
У могилы вечным стражем;
И когда в ночи безгласной
Вдруг раздастся крик ужасный,
Керу-керу скорбный крик, –
То встает на бой кровавый
Дух, почивший здесь со славой, –
Дух гаушо – в этот миг.
Промелькнет в низине топкой
Керу-керу тенью робкой –
Страж бессменный здешних мест,
Излучая свет надежды
Им, навек сомкнувшим вежды,
Спящим вечным сном окрест.