Жил-был охотник по имени Хурэгэлдын. Никто так не любил зверей, как он. И звери его так любили, как никого из людей. Может быть, поэтому и имя ему дали такое — Хурэгэлдын — Таёжный человек.
Встанет Хурэгэлдын рано утром, зайдёт в душистую тайгу и начнёт высвистывать разные трели. На эти звуки прилетают птицы — ласточки, вороны, лебеди, но ещё больше собирается зверя таёжного. Тут и быстрая белка, и проворный хорёк, и хитрый соболь и длинноухий заяц. За ними прибегают лисы, росомахи, рыси, волки. Тяжело ступая, приходит медведь, одним прыжком появляется сам царь тайги — тигр. Хурэгэлдын кормит их, ласкает, разговаривает на их языке. И никто из таёжных зверей никогда не затеет при нём драки, не заворчит на соседа. Так он и жил в мире и согласии со всеми обитателями леса.
Однажды Хурэгэлдын увидел, что кончаются его припасы. «Пора бы и поохотиться,— подумал он.— А то и самому есть нечего, да и зверей угостить нечем». Пошёл он в тайгу, свистнул своим таёжным друзьям. Прибежали они к нему, ждут, что он скажет. Хурэгэлдын запряг их в нарту, впереди поставил серого волка. Загрузил нарту продуктами на четыре месяца охоты, затянул припасы ремнями и двинулся в путь.
Звери дружно подхватили нарту и понеслись вперёд. Бегут — только свист стоит. Ехали они так, ехали — ночь настала. Остановились они у одинокого шалаша, решили переночевать. Вдруг к ним лисичка Солакичан вышла и говорит:
— Братец! Дай-ка я тебе помогу!
— Чем же ты можешь мне помочь? -спрашивает Хурэгэлдын.
— Дай мне топор. Я пойду нарублю дров,— говорит лисичка.
— Ну что же,— согласился Хурэгэлдын,— нам как раз дрова-то и нужны. Сходи, да побыстрее!
Взяла лисица топор и побежала в тайгу. Долго там была. Хурэгэлдын хотел уже идти за ней. Вдруг слышит чей-то голос, да такой жалобный:
— Братец, братец! Иди скорее, помоги мне!
Побежал Хурэгэлдын в чащу, стал лису искать, спрашивает:
— Что случилось? Где ты?
— Здесь я,— всхлипывает лисичка.— Ой, бедная я, бедная! Дрова рубила да топором себе ногу отрубила. Ой, как больно!
Подбежал охотник, не знает, что и делать. Зверя много бил, крови много видел, а вот кровь своего помощника впервые увидел. Смотрит он на ногу лисички, а там не то кровь, не то шерсть красная. Хотел охотник спросить, где же кровь и где отрубленная нога, да лисичка слова сказать ему не даёт, стонет, охает:
— Хурэгэлдын, возьми меня на руки! Положи меня скорее на нарту, мне так легче будет. А крови не видно, потому что она вся замёрзла. Я и кусок отрубленный приморозила. Так будет лучше.
Хурэгэлдын положил её на нарту, думает: «Что же делать? Надо скорее везти её к шаману, а то ещё умрёт в пути. Тогда на охоте удачи не будет».
Запряг Хурэгэлдын своих зверей, устроил на нарте постель из шкур выдры, чтобы лисе тепло и мягко было, укрыл её рысьим одеялом, и тронулись они в путь.
Ехали они ночь и весь день. Дорога Хурэгэлдыну неизвестная, никогда он здесь раньше не был.
— Где же это мы едем? Не заблудиться бы! — думает он вслух.
А лисица говорит:
— Братец, братец! Я знаю эти места! Мне здесь все речки, все перелески, все горки знакомы! Ты меня спрашивай!
Рванулся волк вперёд, понеслись звери, даже кустов по сторонам не видно. Торопятся скорее лису к шаману привезти. Подъехали они к речке. Хурэгэлдын спрашивает:
— Солакичан, как называется эта речка?
— Это речка Завязочка! — отвечает лиса, а сама приоткрыла берестяную котомку с продуктами.
Снова упряжка понеслась вперёд. Ехали они, ехали, и снова перед ними показалась речка. Хурэгэлдын спрашивает:
— Солакичан, что это за речка? Далеко ли ещё ехать?
— Это речка Верхушечка! — отвечает лиса, а сама вытащила из котомки мясо и начала есть.
Быстрее прежнего понеслась нарта. Спустя некоторое время снова впереди показалась речка. Хурэгэлдын кричит лисе:
— Как называется эта речка?
— Серединкой она зовётся! — кричит лиса, а сама уже с половиной запасов управилась.
И снова они ехали. И увидели ключ, который пробивался из-под снега. Охотник спрашивает:
— Как этот ключик называется?
— Ему ещё нет названия,— отвечает лиса, а сама ест да ест, даже название придумать некогда.
Несётся упряжка быстро, как ветер. Уже светать начало. И вот опять на пути речка. Только это не речка, а большая река. Хурэгэлдын спрашивает лису:
— Солакичан, эта река имеет название или нет?
— Да,— отвечает хитрая лиса.— Это река Остаточек!
К этому времени котомка с припасами была уже пуста. Лисичка проглотила последний кусочек, облизнулась, зевнула и думает: «Неплохо было бы и отдохнуть».
Звери всю ночь тянули нарту, устали. Видит Хурэгэлдын: бежит волк впереди, спотыкается — устал. А тут опять речка показалась, и конца пути не видно. Спрашивает Хурэгэлдын:
— Солакичан, а как эту реку у вас называют?
— Да это река Вверх донышком! — А сама тем временем перевернула котомку и села на неё.
— Далеко ли отсюда до шамана? — спрашивает охотник.— Звери совсем утомились.
— Недалеко,— отвечает лиса.— Не больше двух дней хорошего пути. Давайте здесь, на этой речке, переночуем! Братец, ты ведь, наверное, устал, спать хочешь да и проголодался. Мы столько времени едем, ни разу не отдохнули!
Хурэгэлдын думает: «Действительно, все очень устали, проголодались. Пора отдохнуть да подкрепиться».
— А как твоя нога, лисичка? — спрашивает Хурэгэлдын.— Ведь тебе больно, надо спешить к шаману.
А лиса отвечает:
— Да ничего, братец! Я потерплю. Мне стало лучше. Давайте поставим юрту, передохнём в ней, а потом снова в путь отправимся.
Быстро раскинули юрту, верх её покрыли берестяным полотнищем, низ — шкурой лося. Вошли в юрту, и каждый подумал: «Юрта большая, всем места хватит. Теперь-то наконец отдохнём!»
Удивился охотник: лисица с нарты первая спрыгнула и в юрту нырнула, как будто нога и не болела.
— Хурэгэлдын, иди в юрту! — кричит лиса.— Стели постель! Я за дровами сбегаю!
— Как? Ведь у тебя нога перерублена! Ходить, наверное, трудно, а ты в тайгу собралась! Вдруг вторую ногу поранишь. Что тогда делать станем?
А лисица весело ему отвечает:
— Да пустяки! Стоит ли вспоминать об этом! Я уже хорошо себя чувствую. Всю дорогу отдыхала, вот нога у меня и зажила. Посмотри на себя, на своих друзей. Вожак уже лежит, встать не может.
Подумал Хурэгэлдын да и говорит:
— Ну что же, пожалуй, ты права. Мне и здесь работы хватит. Бери топор, только поскорее возвращайся! Да поосторожней будь!
Хурэгэлдын тут же принялся за работу. Развязал ремни на нарте, снял котёл, посуду. «Вот,— думает,— придёт сейчас лиса с дровами, разведём большой костёр, нажарим мяса, наварим густой каши, напечём рыбы на вертеле. Отдохнём, а завтра в путь».
Сделал всё, а лисы ещё нет. Крикнул Хурэгэлдын громко:
— Э-эй! Э-эй! Солакичан, Солакичан! Где ты? Отзовись!
Но сколько ни слушал, ни одного звука в ответ. «Может, бедняжка, раненая лежит? Может, умирает?» — подумал и опять закричал:
— Э-зй! Э-эй! Солакичан! Солакичан! Только тишина была ему ответом. Снова сгустились сумерки. Пошёл Хурэгэлдын в тайгу. Идёт, кричит:
— Солакичан! Солакичан! Где ты?
Всё глубже и глубже уходит он в тайгу. И тут заметил следы лисы. Шла она так, как будто от кого-то убегала. Около большого дерева заметил Хурэгэлдын топор. И понял он, что лиса его обманула. С досады сказал громко:
— Эх, разве с друзьями так поступают?! Не стал он больше лису искать, понурив
голову, пошёл обратно к лагерю. Пришёл, а там ждут его голодные товарищи — друзья таёжные. Обрадовался Хурэгэлдын.
— Разгружайте скорее берестяную суму с продуктами! Дров принесите, варить будем! — кричит.
Побежали звери к нарте, смотрят: а сума наверху лежит пустая. Догадались тут все, что лиса-обманщица всё съела.
— Посмотрите лучше, может быть, на нарте что-нибудь из продуктов осталось! — кричит Хурэгэлдын.
Но сколько ни искали, ничего не нашли, даже крошки не осталось. Говорит Хурэгэлдын:
— Если бы я знал, что ты, лиса, такая обманщица, убил бы тебя, а из твоей шкуры сделал бы подстилку.
Тут только он вспомнил странные названия речек: Завязочка, Верхушечка, Серединка, Остаточек, Вверх донышком...
— О-о-о! Злодейка рыжая оставила нас без еды! Завезла нас в такие дебри, откуда не знаешь как и выбраться! Как я мог ей поверить!
Но ничего не поделаешь. Наступила ночь. Зашли они все в юрту и легли спать. Лежит Хурэгэлдын, думает: «Что дальше делать? Возвращаться домой, в стойбище? Или идти по следам лисы, наказать её за обман?» Лежал, лежал, да и заснул.
Утром Хурэгэлдын проснулся, вышел из юрты, видит: вышла из тайги девушка, к нему идёт, спрашивает:
— Куда идёшь? Откуда пришёл? Видно, у тебя дело какое-то есть.
Хурэгэлдын рассказал, как лиса их обманула.
— А далеко ли до дому идти? — спрашивает девушка.
— Очень далеко,— отвечает Хурэгэлдын.— Так далеко, что отсюда дороги ни один зверь таёжный не знает!
— Как же ты дальше пойдёшь? Продуктов у тебя нет, дороги ты не знаешь. А до моего дома всего один день пути. Пойдём ко мне!
Делать нечего. Согласился охотник. Запряг он в нарту своих таёжных зверей и поехали в гости. За полдня доехали до дома девушки. Накормила она всех, дала им отдохнуть, а утром говорит:
— Хурэгэлдын, в наших местах много разного зверя — и мясного, и пушного. Сходи сегодня на охоту, а завтра сам решишь, дальше ли тебе ехать или здесь остаться.
Согласился Хурэгэлдын. Пошёл он в тайгу. Только вошёл, как убил лося. Потом только успевал стрелы вытаскивать да из лука стрелять. Нагрузил он столько добычи, сколько унести мог, и вернулся в дом девушки.
— Ну как, Хурэгэлдын, у меня решил остаться или домой ехать?
Взглянул Хурэгэлдын ещё раз на девушку, и так она ему понравилась, что решил он жениться на ней.
После свадьбы остался он со своими друзьями таёжными в этих местах. С тех пор Хурэгэлдын ходит на охоту, а жена его занимается хозяйством — обеды готовит, халаты и обувь шьёт, шкуры зверей выделывает, красивые орнаменты вышивает, за зверями ухаживает.
Однажды жена спрашивает:
— Хурэгэлдын, где ты этих зверей нашёл? Как с ними подружился?
Хурэгэлдын отвечает:
— Они сами ко мне пришли и стали самыми верными друзьями. А когда есть верные друзья, надёжные помощники, то и жизнь становится счастливой. Полюби моих друзей и ты, жена.
Так с тех пор и живут они счастливо .